Рыцарь Теней - Страница 33

— А жаль, — сказал я.

— Если только я сниму эту цацку с твоей шеи и верну ее в Логрус, мне позволят прожить новую жизнь вместо предшественника, предательски убитого твоим отцом, как ты сам говоришь..

Видение монарших покоев в Амбере померкло. Юрт стоял рядом с тропой, возле черты, недавно отделявшей ее от древнего королевства.

— Я знал, что не одолею его, — сказал он, почувствовав на себе мой взгляд, — а ты уже раз с ним справился.

Я пожал плечами.

Борель повернулся к Юрту:

— Ты предаешь Логрус и Двор Хаоса?

— Напротив, — отвечал Юрт. — Может быть, я спасаю их от серьезной ошибки.

— Какой ошибки?

— Скажи ему, Мерлин. Повтори, что говорил мне, когда мы карабкались из морозильника.

Борель вновь взглянул на меня.

— Эта история запутанная с самого начала, — сказал я. — Мне кажется, идет поединок между Силами — Логрусом и Образом. Амбер и Двор, возможно, вторичны. Понимаешь…

— Чушь! — перебил он, вытаскивая клинок. — Ты нарочно выдумываешь на ходу, чтоб оттянуть наш поединок.

Я переложил кинжал в левую руку, а правой вытащил Грейсвандир.

— Ну и черт с тобой! — вскричал я. — Подойди и возьми!

Тяжелая рука опустилась мне на плечо, придавила и одновременно крутанула так, что я волчком вылетел с тропы. Уголком глаза я видел, что Борель отступил на шаг.

— Ты похож на Эрика или на Корвина, — сказал мягкий знакомый голос, — хоть я тебя и не знаю. Но на тебе — Самоцвет, а значит, ты — слишком важная особа, чтобы рисковать жизнью в мелкой потасовке.

Я перестал катиться и повернул голову. Это был Бенедикт — Бенедикт, обе руки котороо были на месте.

— Я — Мерлин, сын Корвина, — сказал я. — А это — мастер фехтования из Двора Хаоса.

— Ты, похоже, на задании, Мерлин. Вот и ступай себе, — велел Бенедикт.

Острие клинка Бореля замерло в десяти дюймах от моего горла.

— Никуда ты не пойдешь, — заявил он, — тем более с этим камнем.

Клинок Бенедикта беззвучно покинул ножны и отбил оружие Бореля в сторону.

— Я сказал, ступай, Мерлин!

Я вскочил на ноги, отпрыгнул подальше от Бореля и осторожно обошел дуэлянтов.

— Если ты его убьешь, — сказал Юрт, — он со временем материализуется снова.

— Любопытно, — сказал Бенедикт, отбивая выпад и отступая на полшага. — И как скоро это время настанет?

— Через несколько часов.

— А сколько вам нужно, чтобы закончить то, чем вы там заняты?

Юрт взглянул на меня.

— Не знаю, — отвечал я.

Бенедикт парировал необычным легким движением, как-то странно шаркнул ногой вперед и атаковал. От рубашки Бореля отлетела пуговица.

— В таком случае я чуть-чуть затяну поединок, — сказал Бенедикт. — Удачи, малыш.

Он быстро отсалютовал. В это мгновение Борель перешел в нападение. Бенедикт применил итальянскую шестую, так что оба клинка отошли вбок, шагнул вперед и левой рукой ущипнул противника за нос. Потом оттолкнул его от себя, отпрыгнул на шаг и улыбнулся.

— Сколько вы обычно берете за урок? — долетел нам в спину его голос.

— Интересно, много времени надо Силе, чтобы материализовать призрака? — сказал Юрт, пока мы трусили к скальной громаде, в которую ныряла дорога.

— Несколько часов на одного только Бореля, — сказал я. — Если я не ошибаюсь и Логрусу действительно позарез нужен Камень, он бы, коли мог, прислал целую армию призраков. Теперь я убежден, что обеим Силам очень трудно сюда проникнуть. Подозреваю, что они просачиваются в виде слабых ручейков энергии. Будь это иначе, мне бы так далеко не забраться.

Юрт протянул было руку потрогать Камень, передумал и отдернул.

— Похоже, ты теперь на стороне Образа.

— Сдается мне, ты тоже. Если, конечно, ты не намерен в последнюю секунду всадить мне нож в спину.

Он хихикнул и тут же добавил:

— Не смешно. Мне придется быть с тобой заодно. Теперь я вижу, что Логрус создал меня орудием и выбросил бы на свалку, как только я отработал бы свое. Думаю, если бы не твое переливание, я бы давно растаял. Поэтому, хочешь не хочешь, я с тобой, и твоей спине ничего не грозит.

Мы бежали по прямой тропе и уже видели ее конец. Юрт некоторое время молчал, потом спросил:

— А что в ней такого, в этой твоей побрякушке? Зачем она Логрусу?

— Это — Камень Правосудия. Говорят, он старше самого Образа и послужил инструментом его создания.

— Как по-твоему, почему он так легко отыскался, можно сказать, сам пошел тебе в руки?

— Понятия не имею, — отвечал я. — Если чего надумаешь, скажи мне, я охотно выслушаю.

Вскоре мы оказались у места, где тропа уходила в полную тьму. Мы остановились и попытались хоть что-нибудь разглядеть.

— Никакой таблички, — сказал я, осматривая скалу по сторонам и сверху от входа.

Юрт взглянул удивленно:

— Знаешь, Мерлин, у тебя всегда было извращенное чувство юмора. Ну кто вешает таблички в таких местах?

— Кто-нибудь с извращенным чувством юмора, — отвечал я. — Не один же я такой.

— Ладно, чего стоять, пошли, — сказал Юрт, вновь поворачиваясь к пещере.

Над темным провалом зажглась красная табличка «Выход». Юрт с минуту смотрел на нее, потом медленно покачал головой. Мы вошли.

Коридор вилял, и это меня немного удивляло. Пока все, что мы встречали в этой стране, было явно искусственным, и я ожидал увидеть штольню с гладкими стенами, а в ней — прямой, как по линейке прочерченный путь. Однако в действительности это больше походило на природную пещеру — сталактиты, сталагмиты, колонны и озерца.

Камень бросал зловещие отблески на все, что я останавливался рассмотреть.